В интересах России был бы выход из войны до Февральской революции 1917 года с заключением сепаратного мирного договора с Германией. И этого очень опасались и во Франции, и в Великобритании. И настроения в пользу этого, по ряду свидетельств, имелись. В последние годы появились довольно достоверные сведения о том, что убийство Распутина, склонявшегося к такому миру с Германией, в Петрограде организовала английская разведка. Такой мирный договор был бы значительно менее тяжелым, чем Брестский мирный договор 1918 года, который сам Ленин называл "похабным миром".
Кокошин.
Если одних слухов о сепаратном мире хватило для того, чтобы в России случился переворот, перешедший в Февральскую революцию, то очевидно, что далеко не все в России считали, что это в интересах России.
А раз так, то столь резкое изменение политики не было в интересах России, ибо привело к краху.
Соответственно разумным было бы прежде всего выстроить в России внутриэлитный консенсус, который позволил бы осуществлять политику в интересах России. Проще: если нет сил подавить фронду в Госдуме и среди генералов, то нужно идти с ними на компромисс. Если попытки компромиссов проваливаются, но надо найти силы, перегруппироваться и все-таки подавить их.
Не подавив же оппозицию, о которой точно было известно, что она склонна к силовым действиям; и не договорившись с ней, нельзя было давать ей в руки такой козырь, как "измена", а именно так трактовались бы любые попытки сепаратного мира. Оппозиция автоматически получала максимальную поддержку союзников, поддержку патриотической общественности и пр.
